и даже если я пожалею об этих словах,
ведь я никому их не говорила,
но они пульсируют в мышцах, жилах, висках
так сильно, что кровь застыла.

и мой внутренний голос рвется наружу,
крича под тысячу децибел.
ты так хотел это
так вот слушай:
я тебя л.

обещай, что будешь рядом — взглядом, жестом, словом, строчкой,
в нашем царстве тридевятом, где любовь и гнев — с рассрочкой,
где рифмуются глаголы с ветром/небом/снегопадом,
не страшны ничьи уколы, если только будешь рядом.

не спросивши разрешенья — ни у чёрта/ни у Бога,
кто-то создал уравненье, где одна у нас дорога,
где глаголы расставаний жгут глаголы нашей встречи:
«я скучаю. возвращайся. без тебя так долог вечер».

прочь неверные прогнозы, перепады света/тени,
не кори меня за слёзы и дрожащие колени,
улыбнувшись у порога, обещай вернуться — взглядом
всё уйдёт — беда, тревога …если только будешь рядом.

(с) Ирина Василенко.

Джонни решил в такую сыграть игру:
собрал всех друзей:
«а знаете, я умру.»
он говорит, а голос его дрожит
«врач мне сказал, две недели осталось жить,
врач мне сказал, будет больно, ну, сущий ад,
что умереть я сам буду даже рад. »
расстроились все,
и плакали,
и скорбя,
одни говорили «как же мы без тебя?»
вторые сказали к другому сходить врачу,
а третьи участливо хлопали по плечу.
к вечеру Джонни оплакали все вокруг.
и только один, самый лучший и верный друг
подумал секунду, накручивая усы...
сказал:
«я достану морфий, чувак.
не ссы.»

(с) Саша Кладбисче

это с каждым случится однажды,
через год или два. может век,
постучится к вам в дверь очень важный,
очень нужный, родной человек.

он не спросит кто до был и сколько,
с кем спала, с кем делила кровать.
будет рядом всегда и не только.
будет верить, а главное ждать.

он не спросит про трудный характер,
и менять не посмеет уже,
все в одном: муж, любовник приятель.
будет кофе варить в неглиже.

он поймет красоту твоих мыслей,
и молчание ласковых глаз.
он в тебе будет видеть весь смысл,
и обнимет сильней в этот раз.

это все так нежданно приходит,
будто в мире включается свет,
человек тебя просто находит,
даже в тридцать с копейками лет.

зима
вскружит нам головы
взъерошивая
твои волосы
и нет ничего
лучше
привкуса
твоих губ
на моих губах
и все эти места
что встречали нас
объятьями
навсегда нас
запомнят
все наши руки
и узоры на рваных майках
когда рвалось
твое белье
и стреляли пуговицы
моей рубашки
и до сих пор
что то между нами продолжает рваться
все мое
твое
забирай
и нечего
тут
разбираться

(с) Саша Ракета

я не могу выебать любимую женщину
такого не пожелаешь даже лютому своему врагу
друзья приходят спрашивают когда же ты женишься
а я любимую женщину выебать не могу

и это не потому что плесень царит в промежности
не потому что оскудела спермиев юрких рать
а потому что хочется делать ей только нежности
задыхаясь от нежности а не ставить раком и драть

наверно это рефлексии долбанного интеллигента
комплекс пигмалиона или эдипа что драл свою мать
штольц мне скажет правильно — эта муть не стоит и цента
женщина хочет секса и оный ей нужно дать

посмотри на крупную рыбу — политики дельцы военщина
они кроют самок без продыху и походя жрут мелюзгу
я сижу у кровати смотрю как спит любимая женщина
которую могу целовать и гладить а выебать не могу

© Дмитрий Плахов

все мои мысли перед тобой как и я -голые
я с тобой неуклюжа и слишком детская
я кладу к тебе на плечо голову,
мне чужие плечи теперь — мерзкие.